Розенкранц и Гильденстерн мертвы - Страница 26

К оглавлению

26

Слышен приглушенный звук флейты. Оба садятся; повышенный интерес.

Гильденстерн.

– Так, начинается.

Розенкранц.

– Да, но что именно?

Они слушают музыку.

Гильденстерн (возбужденно).

– Среди этой пустыни и – наконец – звук! Пока ты на судне (предположим) и пока ты в бездействии (предположим) – эту полную и абсолютную тишину нарушают только ленивые мокрые шлепки воды да скрип шпангоута. Что позволяет думать, верней, предположить, верней, надеяться, что хоть что-нибудь да произойдет. И вот – флейта. Какой-то морячок приложил свои губы к деревянной свистульке и перебирает пальцами эти – как их – клапаны, куда поступает воздух, и из его уст возникает, посредством флейты, так сказать, весьма красноречивая музыка. Подобная вещь способна изменить весь ход событий! (Пауза.) Ступай посмотри, в чем дело.

Розенкранц.

– Кто-то играет на флейте.

Гильденстерн.

– Сходи и посмотри, в чем дело.

Розенкранц.

– И что потом?

Гильденстерн.

– Не знаю – пусть сыграет что-нибудь.

Розенкранц.

– Зачем?

Гильденстерн.

– Быстро! – пока не пропал импульс.

Розенкранц.

– Зачем! – что то происходит. Я этого почти не заметил.

Он прислушивается, делает шаг в сторону выхода. Замирает. Прислушивается более внимательно; меняет направление. Гильденстерн не обращает на него внимания. Розенкранц озирается, пытаясь понять, откуда доносится музыка. Наконец он направляется – почти невольно – к средней бочке. Останавливается. Оборачивается к Гильденстерну, но тот не реагирует. Во время всей этой сцены Розенкранц не произносит ни слова, но его лицо и руки выражают недоверие. Он стоит около средней бочки и смотрит на нее. Внутри нее продолжается музыка. Он пинает бочку ногой. Флейта умолкает. Он направляется к Гильденстерну. Флейта начинает снова. Он на цыпочках возвращается к бочке. Поднимает крышку. Музыка звучит громче. Опускает крышку. Музыка звучит тише. Он идет назад к Гильденстерну. Но в этот момент – приглушенно – начинает звучать барабан. Розенкранц замирает. Оборачивается. Изучает взглядом левую бочку. Барабан продолжает как бы аккомпанировать флейте. Он подходит к Гильденстерну. Открывает рот, чтобы заговорить. Не делает этого. Вступает лютня. Он оборачивается лицом к третьей бочке. Вступают другие инструменты. В конце концов становится очевидным, что в этих трех бочках разместились со своими инструментами играющие ту мелодию, которую они до этого в спектакле уже трижды исполняли, актеры.

Музыка продолжается.

Розенкранц садится рядом с Гильденстерном; оба смотрят в зал.

Мелодия подходит к концу.

Пауза.

– По-моему, это целый оркестр. (С тоской.) Ужасна смесь зерна с половой...

Гильденстерн.

– О даждь нам днесь мотивчик новый.

Крышка средней бочки откидывается, из нее показывается голова 1-го актера.

Актер.

– Ага! Все в одном корыте! (Вылезает, обходит все бочки, стуча по крышкам.) На выход! На выход!

Невероятно, но все актеры вылезают из бочек, со своими инструментами, только без тележки; несколько узлов. Не хватает только Альфреда, 1-й актер доволен.

Обращаясь к Розенкранцу:

– Где это мы?

Розенкранц.

– В плавании.

Актер.

– То есть мы еще не приехали.

Розенкранц.

– Ну-с, готовы ли мы для Англии?

Актер.

– Что до меня, то все в порядке. Вряд ли они там в Англии слишком требовательны. А-а-альфред!

Из бочки 1-го актера вылезает Альфред. Актеры все еще в костюмах пантомимы: король с королевой, Альфред – королева, отравитель и две фигуры в плащах.

Гильденстерн.

– Что вы здесь делаете?

Актер.

– Путешествуем. (К актерам.) Отлично – а теперь отойдите на задний план.

Актеры отходят немного в глубь сцены.

(К Гильденстерну.) – Рады нас видеть? (Пауза.) Пока что вы выбрались из этой истории отлично.

Гильденстерн.

– А вы?

Актер.

– Впали в немилость. Пьеса оскорбила короля.

Гильденстерн.

– Да.

Актер.

– Естественно, он сам второй муж. Конечно, бестактность.

Розенкранц.

– Пьеса, во всяком случае, была неплохая.

Актер.

– А! Нам же не дали ничего сделать. Прервали, когда действительно становилось интересно. (Смотрит в сторону Гамлета.) Вот как нужно путешествовать.. .

Гильденстерн.

– Что вы там делали?

Актер.

– Прятались. (Указывает на костюмы.) Примчались сюда в чем были.

Розенкранц.

– Безбилетники.

Актер.

– Естественно – нам не заплатили. По слегка не зависящим от нас обстоятельствам. Жизнь – игра азартная, с ничтожными шансами. Будь она пари, никто б не принял. Вы знали, что каждое число, помноженное на два, дает четное?

Гильденстерн.

– Неужели?

Актер.

– Век живи, век учись. На собственной шкуре. Но мы, актеры, мы учимся и учимся. Знаете, что происходит со старым актером?

Гильденстерн.

– Нет. Что?

Актер.

– Ничего. Продолжает паясничать. Странно, а?

Гильденстерн.

– Что?

Актер.

– Видеть нас.

Гильденстерн.

– Я знал, что это не конец.

Актер.

– Живых и здоровых. Что вы об этом всем теперь думаете?

Гильденстерн.

– Мы не слишком в курсе.

Актер.

– Потолкуйте с ним.

Розенкранц.

– Это можно.

Гильденстерн.

– Но бесполезно.

Розенкранц.

– Хотя возможно.

Гильденстерн.

– Но ничего не даст.

Розенкранц.

– Однако не запрещено.

Гильденстерн.

26